Искать что бы то ни было интереснее там, где не предполагаешь найти это вовсе. И работы Константиновой – среда более чем благоприятная для подобных занятий. Серия картин с коровой-«тёлкой» и самолётом-«улётом», геометрические композиции в духе русского авангарда как «живопись для дырок», драматические сцены в лучших традициях Роя Лихтенштейна на куске ситца в горошек. Эти работы характеризуют Константинову как мастера иронических обманок, выдающих желаемое за действительное и нередко – наоборот.

Название выставки Romantic Collection напоминает о серии музыкальных альбомов, выходивших в середине 1990-х гг. Романтику песен Scorpions, Милен Фармер и Эннио Морриконе предполагалось подчеркнуть оформлением обложек с воинствующими обнажёнными на крылатых кентаврах, протягивающими руку навстречу гордым орлам. Что было желаемым, а что действительным, уже не столь важно. Но чего и правда днём с огнём не найти в современном российском искусстве, так это чувственности, к которой могли апеллировать такие «романтические коллекции». Не летящей в фантазийном мире на огненном коне, но чувственности «робкого дыхания», балансирующей на грани недосказанности желания и едва уловимого эротизма. Избегающей крайностей вечного «в шкафу сидении», горячки акционизма и уклончивости постмодерна, в котором текст никогда не равен контексту.

Чувственность в российском искусстве была вынуждена проявляться украдкой, манифестируя себя окольными путями и намеками. Через цвет, геометрию, форму – как в работах Людмилы Константиновой, персонажи которой транслируют свою реальную или предполагаемую наготу посредством кристаллов вычурных оттенков и огранки. Намекая не то на «замирный» характер ощущений, не то на психоделическую культуру тех же 90-х как эпоху состоявшейся или, напротив, неудавшейся революции чувств.

Но, казалось бы, в последнюю очередь чувственность захочешь искать в серии акриловых тондо, почти в точности имитирующих рисунок мрамора разных видов. И в которых ощущения и ассоциации телесного характера – коснуться мрамора словно тела, кожи разного цвета – проступают на поверхности в блестящих прожилках глиттера и лучах солнца-решётки, наложенных поверх округлой живописной поверхности. Впрочем, и здесь что – желаемое, а что – действительное, сложно сказать наверняка. Действительность чувств во многом будет такой, какой мы её – осознанно или нет – сами себе желаем.

Валерий Леденёв